Часть 1. Водно-ознакомительная

В общем, дело так было…
Надоело братве водку бухать да сноповязалку модернизировать, и решила она, братва, то есть, увековечить себя в искусстве каком-нибудь. Ну, типа, в шоу-бизнесе уже засветились, на радио тоже, решено было, на общем совете в охотничьем домике, кино снимать. За сценарий, как водится, Зазорин взялся: закупил приманки для муз - 40-градусной, бутылок эдак пять, печатную машинку подмышку сунул, гордо так шарфик за плечо закинул и заперся в своей избушке шедевр ваять. Остальные решили пока не предпринимать никаких шагов, а тихо-смирно ждать сценария. Правда, Закорюкин не удержался, на сайте поселковом таймер поставил: типа, до премьеры блокбастера, который побьет все мировые рекорды проката, осталось 72 часа 34 минуты и по ночам, утирая скупую мужскую слезу, наблюдал за тем, как время назад отсчитывается: 54 часа 18 минут, 54 часа 17 минут, 54 часа 16 минут…
Время шло, Зазорин знакомить общественность со своим шедевром не спешил, но когда на закорюкинском таймере осталось 3 часа с копейками, терпение народа лопнуло!

Часть 2. Завязывательно-представительная

- Я все, конечно, понимаю, - орал Закорюкин. – Но так больше продолжаться не может! Божекоровкин-то успеет все спецэффекты за 15 минут сделать, Маня Фистация за две минуты костюмы сварганит, но я… Я не успею в такой короткий срок звуковое оформление фильма сделать!
И решено тут было вызвать сценариста в добровольно-принудительном порядке. Вся братва собралась в охотничьем домике, через пять минут туда втащили Зазорина. За прошедшее время он очень изменился: осунулся совсем, щетиной зарос, под глазами синяки размером с блюдце – сразу видно, что человек работал, не покладая рук!
- Ну?! – на сценариста уставился десяток пар глаз. – Как? Есть?
- Есть! – гордо произнес Зазорин и повалился на холодильник. Еле успел Божекоровкин его подхватить.
- Так, - Стаканский довольно потер лапками. – Начинаем реанимационные мероприятия!
- Нет, не надо, лучше я как-нибудь сам! – в ужасе прокричал сценарист. Он поправил телогрейку, шарф, завязанный на манер бабочки, и с презрением отодвинул табуретку, которую, повинуясь каким-то детским воспоминаниям, подсовывал ему Сараев.
- Значитца так, - Зазорин облокотился на холодильник и вытащил из-за пазухи засаленный листочек бумаги, развернул его и прочистил горло. – Автор – Андрон Зазорин! (пауза) Трое храбрых друзей, которым не везло в жизни… Не, ну то есть, им, конечно, везло… - Зазорин оторвал взгляд от бумажки. – Но как-то того, не очень…

Часть 3. Удивительно-предлагательная

Сараев аккуратно заглянул через плечо Андрона в бумажку. Его удивило, что там всего лишь две строчки, и то, первую занимало имя автора, а по его представлениям, сценарий фильма должен был быть намного больше – ну как минимум строк 7-8.
- И они решили стать богатыми, то есть киллерами! – торжественным тоном произнес Зазорин и победно уставился на присутствующих.
- А дальше то что, дальше? – заголосил народ.
- А это все. А нет, вру. Я еще их имена, друзей этих верных придумал. Вернее, не имена, а кликухи. Их будут звать Пиф-Пиф, Паф-Паф и Пуф-Пуф. Ну, как, клево?
Народ молчал. Автора это насторожило, и он обвел присутствующих мутноватым взором.
- Не, ну в общих чертах, неплохо, – поудобнее устроился в своем кресле Закорюкин. – Надо, конечно, подкорректировать некоторые моменты, а так очень даже!
Все одобрительно застучали стаканами. Божекоровкин дружелюбно похлопал Андрона по плечу. Сценарист сразу воспрял духом, потуже затянул на шее шарф-бабочку и потребовал водки. Много водки.
- Я так думаю, что в главных ролях у нас будут сниматься Стаканский, Божекоровкин и Сараев, - предложил Закорюкин. – И заметьте, именно он, Сарев будет Пуф-Пуф!
Сараев уже хотел встрять в разговор и высказать какие-то свои недовольства, но его опередили.
- А я уже вижу их в голубом, воздушном и с перьями, - включилась в разговор Маня Фистация, которая только подъехала и запарковала в сугроб свой скутер.

Часть 4. Спорно-кровожадная

- Не, а чего сразу в голубом, - насупился Сараев. – Мне, например, розовый больше нравится…
- Не о том вы сейчас. Надо подумать, из чего кровь делать будем или у нас все по-настоящему будет? – кровожадно сверкнул глазами Стаканский.
- Какая кровь? – вмешалась в дискуссию Зазорина, которая все прошедшее время находилась в тени славы своего супруга. – Зачем нам кровь?
- Но ведь это будет боевик? Экшн, мачилово, открытые переломы и выбитые зубы! – облизнулся Стаканский.
- Нет, нет и нет! Только детектив! – заголосила до сего момента молчавшая Стаканская. – Какой, на фиг, экшн?!
- Мелодрама! Порно! Жесткое порно! Ужасы! Комедия! Трагедия! Соло! Ария! – понеслось из всех углов. Начался горячий и жестокий спор за жанр фильма. – Экшн, только экшн! Нет, чтоб любовь была! Вот я и говорю – порно! И крови, крови побольше!!!

Часть 5. Примирительно-определятельная

- Все! Баста, карапузики, - это подал свой голос Зазорин. – Я – автор, мне и решать! Это будет… Это будет… Во! Мега порно триллер с элементами легкой эротики, детективным сюжетом и с линией мелодрамы, конечно. Ну в конце можно и динозавров каких-нибудь приплести.
В охотничьем домике воцарилась невиданная до селе тишина. Кто-то задумчиво отбивал стаканом на столе чечетку, кто-то для усиления работы ума использовал стаканы по прямому назначению…
- Ладно, он – автор, мы его уважаем, пусть так и будет! – заголосил народ.
Зазорин гордо попытался рухнуть на холодильник. И как всегда в его лучших начинаниях его обломал Божекоровкин. Он ласково поддержал Андрона, усадил его на табурет подпер коленом.
Тут в дверь постучали…

Часть 6. Наливательно-неодобрительная

-Опа! А вот и я! – дверь ласково, с ноги открылась и на пороге нарисовался Квак с двумя бутылками в обнимку. - Вернее, мы!
Имя и фамилию этого персонажа все давно забыли и любовно называли его просто «Квак». А с этим именем связана была какая-то история, но и ее тоже забыли… В общем, в избушке появился Квак. Он нежно погладил бока емкостей с прозрачной жидкостью. Появление Квака было встречено бурей аплодисментов и шквалом оваций. Прозрачную жидкость быстренько разлили по стаканам и нестройный хор голосов под звон стекла попытался объяснить вновь пришедшему о гениальной идее с фильмом.
Квак выслушал все это дело, полохматил бабушку, вернее дедушку – Божекоровкина, который мирно посапывал по его правую руку и изрек:
- Не тем, вы, братва, занимаетесь! Это все – прошлый век! Что такое фильм по сценарию – пшик, и нет его! Надо что-то более глобальное, более долговечное!
- Что? Что ты предлагаешь? – заголосил народ.
- А вот что: давайте снимать филь экспромтом! Ведь экспромт он всегда лучше постака… постановки! Во!

Часть 7. Экспроментально-упоительная

Решено экспромтом – значит – экспромтом! Собирать реквизит стали: Сараев руль от сноповязалки и кроличий хвостик притараканил. Божекоровкин быстренько видеокамеру из холодильника, миски любимой собаки Закорюкина и старого маминого фена смастерил. Квак притащил пятилитровую рюмочку спирта. Стаканские пожертвовали для съемки календарь-квартальник за позапрошлый год и свою собаку, Сучика, как водится привели. Зазорины принесли пакетик быстрорастворимой лапши и надувной шарик. А Закорюкин решил, что пожертвавонного холодильника и миски и там более, чем достаточно.
- Сцена восемь тысяч четыреста тридцать два! – Стаканская хлопнула сидением от унитаза перед глазком видеокамеры. – Дубль два!
Сначала у всех выявилась болезнь – боязнь камеры. Но буквально через два стакана все осмелели, начали позировать, а после пятого тоста вообще забыли о съемке…

Часть 8. Просыпательно-историческая

- Бля… Пипец! Ну, нах это кино…Чтоб я еще раз…- Стаканский пытался оторвать голову от подушки. – Кино! Точно, вчера было кино!
Его попытка растолкать жену не увенчалась успехом, и он натянул валенки, телогрейку и национальную киргизскую шапку и вышел на улицу. Ласковое зимнее солнышко мерцало в снежных сугробах, ветерок приятно обдувал больную голову…
Подходя к охотничьему домику, Стаканский был уверен, что он сейчас битый час будет будить Закорюкина, который всегда, особенно после съемок, отличался богатырским сном, и каково же было его удивление, когда он увидел хозяина домика в трусах сидящего на крылечке. Закорюкин мирно попыхивал папироской и щурился на зимнее солнышко. Стаканский присел рядом с ним.
- Хо-ро-шо-то-как! – пропел Закорюкин. – Сегодня я понял, что моя жизнь имела смысл! Я понял, что оставил свой шаг в истории народа! Мы сняли шедевр! Нет, нельзя ЭТО называть таким обыйденым и избитым словом! ЭТО…
И Закорюкин замолчал… Минут через пять Стаканский ткнул его в бок: - Ты че, заснул?
- Я? Нет! Я думаю! Я не могу подобрать определение ТОМУ, что МЫ СДЕЛАЛИ! А ладно! – он махнул рукой. – Потом как-нибудь придумаю…
- Ну а где кассетка? Дай, что ли посмотреть? – заинтересовался Стаканский.
- Нет, ЭТО нельзя увидеть. ЭТО в нашем сердце! В нашей душе!
- Че-то я не понял! – начал заводиться Стаканский. – Ты че, зажал кину?
- Нет. Я его, то есть ее, кассету спрятал. Пусть ее найдут наши будущие поколения. Пусть это будет им послание от нас!
Закорюкин вздохнул, поковырял носочком валенка снежок у крыльца: - А если честно, я ее съел!
- Кого? – Стаканский поперхнулся дымом.
- Кассету. – зарделся Закорюкин. - Вернее, не было никакой кассеты. Мы вчера вместо нее в камеру пакетик быстро приготовляемой лапшы Андрона запихнули. Так что нет никакого кина.

Часть 9. Заключительно-хорошая

«Ну и пусть все так думают, что никакой кассеты нет! – думал Стаканский, нежно поглаживая пластиковый корпус кассеты в кармане своей телогрейки. - Я же знаю, что все они станут великими людьми и тогда я эту кассету миллиончиков, эдак, за пять…» Он сплюнул в снег, посмотрел в чистое небо, проследил полет гордой птицы (кажись, голубя), и подумал: «А ну их на фиг, эти деньги! Лучше мы, лет так через 20-30 соберемся, все вместе, и я им покажу этот фильм. Ведь наша дружба считается не деньгами, и даже не выпитыми литрами водки, а годами… Да, да, годами. И с каждым годом она становится более крепкой, выдержанной. А те, кто не выдерживают, нам на фиг и не нужны!» Подумав так, Стаканский еще крепче зажал в кармане кассету и бодро потрусил к своему дому напевая: «Друг – он всегда с тобой! Даже если бухой! Вместе уйдем в запой! Друуууг – он такой!!!!»

Форум » Читать обязательно » Е. Лоранская "Пятнадцать минут славы (дружеско-патриотическая поэма в девяти частях)"
	перенос